ОФОРТ vs ГРАВЮРА Канон и вариант

Гравюра, настоящее масс-медиа прошлого, настаивала на продуманности и точности воспроизведения, с первых дней, ей были равно присущи литературность и сюжетность. Офорт, подражая и соревнуясь, все же не упускал случая иронично деформировать прямизну этой унаследованной линии.

Уже Геркулес Сегерс (1590-1640), предвидя эти горизонты, отважно экспериментировал, печатал, используя разнообразные цветные подкладки или попросту раскрашивал оттиски акварелью; задолго до изобретения акватинты и мягкого лака, каким-то доподлинно не установленным способом добивался похожего эффекта; и даже, как гласит молва, использовал нежную материю ночных рубах своей несчастной жены, не удовлетворяясь тем, что могла дать ему бумага. Этот горький пьяница, чью недолгую жизнь оборвало нелепое падение с лестницы, был, пожалуй, первым, кто испытал на себе все соблазны офорта, кто понял, что фактура поверхности это тоже язык, – и не менее содержательный, чем риторика образа, что мастерство офортиста может быть не только каллиграфией, но и блужданием бездомной иглы по поверхности пластины в поисках несказанного, что офорт – это грустное празднество варианта, упраздняющего канон, торжество интонации, опровергающей текст.